Затворник и Шестипалый

Я как раз так не считаю. У меня совершенно другой взгляд на Чапаева. Беня Крик — трикстер, обаятельный бандит. Я совершенно не вижу между ними аналогии. Беня Крик скорее в каком-то смысле аналогичен героям «Тараса Бульбы». Условно говоря, он Остап, а изнеженный влюбчивый Левка — Андрий. Но в любом случае это не про то. «Тарас Бульба» и «Закат» — это история угасания рода, понимаете.

А Чапаев — это совсем другая история. Не надо путать Чапаева у Пелевина и Чапаева у Фурманова. Чапаев у Фурманова не прописан. Это герой становящийся. И вообще главный герой «Чапаева» — Клочков. Это история формирования личности Клочкова. Чапаев здесь не более чем такой замечательный вариант, замечательный…

Сложно, я никогда не испытывал потребности говорить об этом романе. В этом романе есть гениальные рассказы, внутренние куски про Сердюка и Кавабату. Мне несколько больше нравилось всегда «Generation П», а «Чапаев и Пустота» – вещь такая бродящая и несбалансированная. Она распадается на замечательные куски.

Потом, видите, какая вещь? Это трудно сформулировать. Мне кажется, что почти вся литература второй половины 90-х годов обнулилась. Обнулилась она благодаря войне, благодаря путинскому режиму. Мы узнали о себе слишком много ужасного. Мы обнулились так же, как обнулилась литература Серебряного века в 1917 году. А что там от нее осталось? Остались от нее «Человек из ресторана»…

Добра – точно нет. Света – да. Люди модерна – люди с довольно сниженной эмпатией. Это люди, достаточно тяжелые в общении. Они решают главную проблему – достигают совершенства. А их сочувствие и их любовь завоевать довольно трудно. Только другого такого же калеку они могут любить, как Шестипалый и Затворник любили крысу-трехглазку. Затворник, в основном.

Значит, видите, какая штука? Что я называю модерном? Это далеко не всегда все новое. Новое не всегда бывает новым. Часто это хорошо забытое старое. Я бы сказал, что модерн во всем  – в культуре, в метафизике, в понимании мира, в философии – это поиски максимальной эмансипации, максимального освобождения от данностей. Модерном…

Мне больше всего нравится, естественно, «ДПП(НН)» и прежде всего «Числа». По-моему, это изумительный памфлет, не говоря о том, что и просто роман хороший. Мне нравится «Жизнь насекомых». Из более поздних вещей — «Священная книга оборотня». И очень нравятся некоторые куски в «Generation». А что касается «Синего фонаря», эта книга вся блистательна. Но особенно, конечно, «Принц Госплана». У матери была любимая вещь «Затворник и Шестипалый». Мне кажется, это тоже идеальная сказка. И то, что она кончается словом «светило» — это замечательная отсылка к «Божественной комедии».

Почему же? Совсем нет. Роман Пелевина «S. N.U.F.F.» — это попытка создать искусственную женщину. Настоящая не годится, и вот создается такая. Но меня такой образ женщины очень отталкивает. Женщина, которая сложена как нимфетка, идеальная, сексапильная и все время говорит об умном. С такой женщиной я бы не прожил ни секунды — её искусственность очевидна. Пелевин очень мечтает об искусственной женщине в этом романе, не сам Пелевин, а его лирический герой. Мне кажется, что лучшее, что есть в этом романе — это финал, а сам роман жутко скучный. Мне ещё очень нравится любовная линия в «Затворнике и Шестипалом». Любовь цыпленка и крысы — самое нежное, что написал в своей жизни Пелевин.