Андрей Архангельский

Для меня это Андрей Архангельский, глава отдела культуры в «Огоньке». Я давно его знаю, мы вместе работали. И, когда видимся, я всегда поражаюсь тому, как мысли этого человека и слова его совпадают с моими. Как известно, так сказал Тургенев сказал: «Мы считаем умными тех, кто с нами согласен». Но дело не в этом, а дело в том, что он выражает эти мысли с удивительной точностью и яркостью. Да и вообще он яркий человек. Я очень его люблю и желаю ему всяческого успеха.

Естественно, я всегда с интересом читаю Веллера, хотя он не публицист, Никиту Елисеева, хотя он скорее критик. Есть другие авторы, которые мне крайне интересны.

Сорокин, безусловно, большой автор, причем не благодаря своим очень талантливым и очень смешным пародиям на соцреализм, не благодаря своим стилизациям под Платонова и Толстого, которые ему не очень хорошо удаются, а благодаря своим иррациональным фантастическим рассказам – таким, как «Красная пирамида», «Черная лошадь с белым глазом», «Фиолетовые лебеди». При этом он очень точный социальный диагност и прогнозист. Но для того, чтобы написать «День опричника», не надо быть великим писателем. Достаточно посмотреть, что делается и прочитать «Князя Серебряного». Последнюю точку в разговоре о современном авторе ставить нельзя, но он первоклассный писатель. Лучшей из его вещей мне кажется…

Когда-то давно Андрей Архангельский сказал: «Сорокин написал не новый роман, а еще один роман». Это не новый рассказ — это еще один рассказ, который ближе всего, наверное, к эстетике сборника «Моноклон».

В нем есть хорошие куски, но в целом он не показался мне особенно интересным. Как-то это всё уже свинчено из опробованных конструкций. В «Докторе Гарине» было как-то больше новизны. Хотя и «Доктор Гарин» развивает основные уже готовые сорокинские мифологемы и приемы. Но это естественно. Понимаете, когда жизнь не предлагает какой-то особенной новизны, мы не можем ее ждать от писателя.

Видите ли, новый роман Сорокина только что дочитан и здесь передо мной лежит. Он понравился мне меньше «Метели». «Метель» была гораздо лиричнее и как-то пронзительнее. А в общем и целом, чтобы свои впечатления как-то уложить, мне понадобится, я думаю, еще какое-то время.

Андрей Архангельский предложил когда-то вместо «Сорокин написал новый роман» говорить «Сорокин написал еще один роман». Действительно, варьируются все прежние темы, не меняется манера, даже лексика. Есть совершенно пронзительные куски.

Мало кто, как Сорокин, умеет, подобно Линчу в «Человеке-слоне», заставить полюбить монстров. Уж эти так называемые бути, мутанты — на что они уродливые и даже…