Александр Тиняков

Проклятые поэты, poètes maudits — это такие люди, как Верлен, Малларме, Рембо, Тристан Корбьер. Думаю, что практически все русские символисты причисляли себя к ним — и не только такие маргиналы, как Тиняков, но и вообще все адепты жизнетворчества. Я думаю, даже Брюсов с его культом труда, потому что он поэт русского садомазохизма,— поэт такого саморазрушения.

Видите ли, в чём дело? Почему они называют себя проклятыми? Дело в том, что нам всем, мне кажется, надо несколько пересмотреть своё отношение к модерну. Модерн — это ведь… Ну, собственно, я рекомендую всем книгу Таубера «Реквием по эго», где рассмотрена моральная составляющая модерна, его этика. Трудно о ней говорить, но можно. Так…

Это очень талантливо, безусловно, это очень живо, но тоже довольно высокомерно: «Они все умерли, а я жив», «Они все старики, а я хоть куда». Это немножко тиняковская интонация:

Может, — в тех гробиках гении разные,

Может, — поэт Гумилев…

Я же, презренный и всеми оплеванный,

Жив и здоров!

У Лимонова, как ни странно, при всем его героизме и  самолюбовании  героическом тоже, проскакивали иногда абсолютно тиняковские интонации. Он это воспринял через Селина, а Селин – это тоже такой своего рода Тиняков. Это любование мерзостью своей, понюхивание своих подмышек. Это было и органично и талантливо,…

Во-первых, действительно то, что они подписали это письмо с его согласия — это уже характеризует их очень дурно. Если бы они без его согласия это подписали, то было бы хорошо. Но есть воспоминания Ивинской и Иры Емельяновой, кстати, где сказано, что когда они пришли к Пастернаку попросить у него индульгенцию за подписание этого письма, Пастернак им вслед смотрел с большой иронией, потому что, говорит: «Они шли, взявшись за руки, почти бежали, и чуть не подпрыгивали от радости, от него уходя». Есть эти мемуары Емельяновой. Ну, это дурной поступок.

Знаете, один журналист однажды у меня попросил разрешения опубликовать против меня пасквиль, ему это тогда было надо. И я хотел уже дать…

Очень просто. Человек, который пыжится, который старается чем-то стать — он платит, он расплачивается. А пошляк имитирует. Как бы вам это объяснить? Брюсов пыжится, а Тиняков — пошляк. Ходасевич — сноб (в высоком смысле), а Георгий Иванов — пошляк. Потому что Ходасевич жертвует жизнью, а Георгий Иванов такой выживальщик, хотя тоже гибнет. Я не знаю, объяснил ли я разницу. Могу объяснить совсем конкретно: Ходасевич ненавидит себя, а Георгий Иванов любуется собой. Человек, который пыжится, показушничает, часто ненавидит себя. Пошляк всегда собой доволен, всегда собой любуется. Вот это, пожалуй, две определяющие вещи.

(Печальную вещь я должен сказать), что показуха — это не так плохо.…