Миша, это проклятие любого сериала, это проклятие любого фильма: все, кто в нем сыграл, умирают. Это как, собственно, было на обложке гениального фильма Гора Вербински «Звонок»: «Все, кто посмотрит эту кассету, умрут». Ага, а те, кто не посмотрит, будут жить вечно? Я, правда, сталкивался с действием этого романа: я помню, поехал брать интервью у Бортко и говорю: «Володя, а как же вы вот не боитесь?» Он отвечает: «А я атеист, я ничего не боюсь, я коммунист, материалист, никакие проклятия мне не страшны». И показывает мне эскизы кота, которые ему в Америке сделали. А потом кризис, 1998 год, обнуление всего… Или не 1998-й, но еще чего-то там обнулилось. Ну и, короче, он говорит: «Вот, придется делать такого кота…» Кота сделали вручную, и кот был совершенно позорный, и, видимо, как говорит веселый русский народ, его сделали из говна и палок. Хотя в фильме были замечательные куски, но он снимался на нищенский бюджет и, в общем, не получился, сериал этот. Вот в чем проклятие сериала, понимаете, а не в том, что там все умерли.
Понимаете, все слушатели передачи «Один» тоже умрут, хотя, как показывает статистики, не все, наверное, все-таки. И главное, не сразу. Поэтому проклятие этого романа в том, что Булгаков не хочет, чтобы его экранизировали, как-то, действительно, не хочет. Посмертно вмешивается. Посмотрим, что выйдет у Николая Лебедева, которого я очень люблю, но, подозреваю, что ничего не выйдет. Потому что время не то сейчас. А может быть, у него получится совершенно новый пафос, антипилатовский вдохнуть в этот роман.
