Войти на БыковФМ через
Закрыть
Литература
Публицистика

Насколько интересен и нужен был Александр Твардовский как главный редактор журнала «Новый мир»?

Дмитрий Быков
>50

Бродский говорил, что Твардовский по психотипу похож на директора крупного завода. Наверное, ему надо было руководить вот таким литературным производством. Другое дело, что он обладал несколько однобокой эстетикой.

Он действительно хорошо знал границы своего вкуса. Но, слава Богу, он умел консультироваться с другими людьми. И поэтому ему хватало толерантности печатать Катаева, которого он не любил вовсе — позднего, уже мовистского периода. Но он говорил, что зато оценит аудитория журнала.

У него хватало вкуса читать Трифонова и печатать его, хотя он прекрасно понимал узость своего понимания. Он искренне не понимал, как построен, например, «Обмен». Он говорил: «Ну зачем вам это отступление про поселок старых большевиков? Так была бы хорошая бытовая новелла». Он не понимал, что эта бытовая новелла без этого отступления была бы плоской. А Трифонов весь на сложном соотношении мотивов — не фабульном, неочевидном, но тем не менее.

Я думаю, что если бы он дожил до повести «Другая жизнь», он был совершенно не понял, про что она. Потому что там очень много всего. И мы-то сегодня уже не до конца это понимаем, забыв. А он еще не до конца это понял бы. Но он бы напечатал, безусловно.

Как редактор журнала, он обладал тремя уникальными качествами. Во-первых, упомянутой широтой вкуса. Во-вторых, умением играть с цензурой, бороться, драться, пробивать своих авторов, и, в общем, абсолютной верностью своим авторам. В-третьих, он обладал тем гениальным общественным темпераментом, который позволял ему поддерживать этот остров правды и свободы в условиях смыкающегося, схлопывающегося времени, иссякающей оттепели и так далее. Он был в этом смысле такой инкарнацией Некрасова — гениальным, неповторимым человеком.

Отправить
Отправить
Отправить
Напишите комментарий
Отправить
Пока нет комментариев
Можно ли сказать, что Сергей Троицкий из романа «Другая жизнь» и Гриша Ребров из романа «Долгое прощание» Юрия Трифонова — лишние люди?

Ребров — никак не лишний человек. Ребров— человек, который в это время не вписался. Но умер Сталин в финале романа, и у повести, и для Реброва началась другая жизнь.

Что касается и Сергея Троицкого, этот человек уже не пятидесятых, а семидесятых годов. И Трифонов совершенно прав, говоря, что для людей пятидесятых были варианты, было будущее, была надежда. А для людей семидесятых вот смерть, как для Сергея Троицкого, и как получилось для Трифонова самого. Ты уже обменялся. А Трифонов — писатель тупика. Настала другая жизнь, понимаете? Вот были тридцатые — ужасные, но было осевое время, были интенции Ясперсовые и Попперовые линии силовые были. А в семидесятые они потерялись. Все уперлось в…

Почему Твардовский отрицательно высказался о рассказах Петрушевской: «Меня не устраивает позиция, когда автор сливается серостью и как бы тоже оказывается среди своих малоинтересных людей»?

Это не было несовместимостью. Твардовский был человеком довольно широких вкусов, и самое удивительное то, что он написал на рассказе: «Отклонить, но связи с автором не терять». Он почувствовал в Петрушевской большой потенциал. Возможно, в 1969 году, когда был отвергнут рассказ «Такая — совесть мира», вероятно, у Твардовского были взгляды более пуританские и, может быть, слишком кондовые, чтобы Петрушевскую сразу признать. Да и Петрушевской было всего 30 лет, её никто не знал, и она только что пришла из журналистики.

Большой писатель должен приучить к своей манере как-то заставить постепенно себя воспринимать. «Он уважать себя заставил», как говорится. Именно…

Насколько верна мысль Александра Твардовского о Константине Паустовском: «Паустовский сам светит отраженным литературным цветом»?

Ну может быть, верна, но позволительно спросить: «А что, сам Твардовский — большой формальный новатор, что ли?». Что это он так резко судит о Паустовском? Я думаю, что здесь примешивается какая-то неприязнь к южной школе вообще, к романтикам. Паустовский не так уж светит отраженным светом. Да, конечно, это такой слегка разбавленный Грин, но многие тексты Паустовского, например, «Мещерская сторона» — по-моему, они абсолютно оригинальны. И Паустовский, и Фраерман, и Гайдар,— все писатели этого круга обладали, по крайней мере, собственным почерком. Нет, мне кажется, это такой эстетический максимализм со стороны Твардовского. Он, мне кажется, не очень-то уместен в его исполнении, не говоря уже…

Что вы можете посоветовать из рассказов-воспоминаний о детстве? Есть ли рассказы от имени девочки, похожие на «Игры в сумерках» Трифонова?

От имени девочки только у Сусанны Георгиевской вспоминается, но там не от имени девочки, глазами девочки. А вообще рассказ Трифонова «Игры в сумерках» гениален, я с вами согласен. И особенно прекрасно, что он построен в той же манере, что тургеневские «Часы», потому что мы видим ситуацию глазами подростка, мы не понимаем, почему этот подросток…

То есть мы не понимаем девяносто процентов происходящего, потому что подросток не понимает, почему Давид так взъярился на казачка Василька, а он подозревает, что Василек соблазнит его возлюбленную черногубку. Мы не понимаем, почему поссорились братья. Мы-то знаем, что Порфирий Петрович (тоже краденое имя) фактически донес на брата, по крайней…

Какие произведения Юрия Трифонова и Виктора Астафьева вы считаете лучшими?

У Трифонова, понятное дело, рассказы второй половины 60-х: «Игры в сумерках», «Победитель», «Голубиная гибель», «Самый маленький городок», «Недолгое пребывание в камере пыток» (хотя это уже позже). А из повестей я больше всего люблю, конечно, «Долгое прощание». Просто, понимаете, «Долгое прощание» на уровне прозы, на уровне языка сделано совершенно волшебно. Когда меня спрашивают школьники, как писать прозу, что мне представляется идеальным, я всегда читаю вот этот первый абзац из «Долгого прощания». Хотя и «Дом на набережной» мне очень нравится (это роман, безусловно, а не повесть). Практически нет у Трифонова вещи, которая не нравилась бы мне.

И «Старик» гениальная вещь, очень…

Есть ли в современной России писатель, подобный Трифонову, который смог описать драмы городских жителей и поставить диагноз эпохе?

Из прямых наследников Трифонова наиболее заметный человек — это, конечно, Денис Драгунский, который просто трифоновскую манеру, его подтексты, его интерес именно к обостренным, таким предельно заостренным человеческим отношениям наиболее наглядно, мне кажется, и продолжает. У Петрушевской есть определенные черты.

Я думаю, что в романе Терехова «Каменный мост» были определенные следы трифоновских влияний, как и в его более ранних писаниях. Но мне кажется, что он всё-таки не усвоил трифоновскую манеру, трифоновскую плотность фразы, трифоновскую насыщенность намеками. Он берет скорее трифоновским синтаксисом — что тоже имитируется довольно трудно, кстати.

Так, из…