Несколько таких сюжетов, например, «Сон о Гоморре» я и обработал в конце концов. Да, сны мне снятся довольно часто. И чаще всего литературные, довольно веселые. Иногда какие-то триллерные сюжеты: скажем, «Чудь» из книжки «ЖД-рассказы» — это вполне себе сон. Другое дело, понимаете, проблема в том, чтобы не забыть сон сразу. Или его надо как-то записывать, как делала Новелла Матвеева. Из ее дневников, пожалуй, запись снов — это, пожалуй, самое интересное. Или надо как-то немедленно его во что-то преобразовывать, додумывать до сюжета.
Мне нравится очень эта фрейдовская мысль, что каждый сон нуждается в расшифровке, потому что то, что мы вспоминаем на утро, это не сон. Это результат своеобразного вытеснения, это перевод иррациональных образов сна на наш иррациональный язык. Вообще, наверное, стоит над собственными снами думать более глубоко. Так получается, что у меня нет на это времени обычно. Проснувшись, мне уже надо куда-то бежать, а это совершенно исключает возможность долгой рефлексии над увиденным. Но некоторые наиболее яркие сны (я стараюсь спать без снотворного, чтобы не глушить себя) запоминаются, и из них какие-то идеи чаще всего попадают в стихи. Вот стихи, как ни странно, снятся чаще всего.